Их могилы «светятся» до сих пор. Рассказываем жуткую историю «призрачных девушек», для которых работа мечты стала смертельным кошмаром

6 июля 2025 в 1751785200
Михалина Яновская / «Зеркало»

В апреле 1917 года юная Грейс устроилась на работу мечты - расписывать светящейся краской циферблаты часов для американских солдат. Зарплата была в три раза выше обычной, работа считалась престижной, а радий в краске - чудо-элементом, полезным для здоровья. Как и сотни или даже тысячи других молодых женщин по всей Северной Америке, Грейс не подозревала, что их нанимают не только за ловкие пальцы и острое зрение, но и потому, что они - удобный расходный материал. Спустя годы самым смелым из работниц, которые еще останутся в живых, придется бороться против могущественных компаний, и все будут знать их как «радиевых девушек». Почему эта история стала возможной и удалось ли им добиться справедливости? Рассказываем о том, как погоня за прибылью превратила чудо науки в орудие убийства и как несколько умирающих девушек навсегда изменили американское законодательство.

Внимание, ниже опубликованы фотографии последствий воздействия радия на организмы людей.

Не продолжайте читать этот текст, если они могут быть для вас неприятны.

Работа мечты

Когда 10 апреля 1917 года Грейс Фрайер переступила порог едва открывшейся фабрики United States Radium Corporation в Ориндже, штат Нью-Джерси, она чувствовала себя особенной. Всего четыре дня назад США вступили в Первую мировую войну, и восемнадцатилетняя девушка, двое братьев которой были солдатами, хотела внести свой вклад в победу.

Грейс предстояло расписывать крошечные цифры на часах, компасах и разных военных приборах новой чудо-краской Undark, которая светилась в темноте. Это было именно то, что нужно солдатам в окопах - возможность видеть время и показания приборов даже в кромешной тьме, не выдавая своего положения противнику. Работа требовала точности и ловкости, и молодые женщины с маленькими руками подходили для этого идеально. К тому же их было много на рынке труда, тогда как многие парни и мужчины отправились на фронт.

Работа в US Radium была настоящей удачей. Здесь платили втрое больше среднего. Роспись циферблатов считалась «элитной работой для бедных девочек». Попасть сюда означало войти в 5% самых высокооплачиваемых работниц страны. Зарплата художниц по циферблатам составляла около 18 долларов в неделю против обычных 5 долларов на других производствах. В то время рабочих мест для женщин, тем более хороших, было не так уж много. Поэтому устраиваться сюда приходили целыми компаниями, с сестрами и подругами.

К тому же условия здесь были гораздо приятнее, чем обычно: чистые светлые цеха, удобные стулья, спокойная атмосфера. Работа непыльная: знай себе рисуй. По сравнению с текстильными фабриками или консервными заводами это выглядело как рай. Грейс и другие девушки, нанятые той весной - большинству было от 14 до 20 лет, - считали себя счастливицами.

Сияющий символ эпохи

Радий в начале XX века был горячей новинкой. В 1898 году Мария и Пьер Кюри обнаружили этот удивительный элемент в урановой руде, и он быстро покорил мир. Вещество, которое само по себе светилось голубовато-зеленым светом и было теплым на ощупь, казалось настоящим чудом природы.

Радий вскоре окрестили панацеей от всех болезней. Американские газеты писали, что он «добавит годы к нашей жизни». Врачи прописывали его при артрите, туберкулезе, ревматизме, подагре и высоком давлении, а также начали использовать для лечения рака. Считалось, что радий повышает жизненный тонус у пожилых, лечит экзему и даже помогает от бессонницы.

Радиевый бум охватил и Америку, и Европу. В аптеках продавались радиевая зубная паста, кремы для лица, мыло и тоники. В Париже была популярна косметическая линия Tho-Radia с губной помадой и пудрой, содержавшими торий и радий. Открывались радиевые спа-салоны и клиники, где люди принимали ванны с «целебной» водой.

Радиевая косметика пользовалась спросом у женщин: она придавала коже «теплое и радостное сияние» и была прозвана «жидким солнцем». Даже продукты, которые на самом деле не содержали радий, пытались подать себя как радиоактивные - настолько велик был спрос.

Впрочем, первые тревожные сигналы о вреде радиоактивности уже появлялись. Сама Мария Кюри носила образцы радия в карманах и страдала от ожогов на руках. Ее муж Пьер специально привязывал радий к руке на 10 часов, изучая, как развивается рана, похожая на ожог. В 1904 году от карциномы в результате воздействия другого вида излучения - рентгеновского - умер 39-летний американец Кларенс Далли, помощник изобретателя Томаса Эдисона. Последний сразу забросил эксперименты, заявив: «Не говорите мне о рентгеновских лучах, я их боюсь. <…> Я также боюсь радия и полония и не хочу с ними шутить».

Но эти известия не получали широкого резонанса. Радий казался слишком прекрасным, чтобы быть опасным.

Чудо-краска и погоня за прибылью

Американский электротехник Уильям Хаммер еще в 1907 году запатентовал рецепт светящейся в темноте краски на основе радия: его радиоактивные частицы бомбардировали добавленные в смесь кристаллы сульфида цинка, заставляя те излучать свет. А в 1910-х доктор Сабин фон Сохоцки, эмигрант из Австрии, получивший медицинское образование в Москве, разработал промышленный состав вещества, нашел инвесторов и вместе с еще одним ученым Джорджем Уиллисом основал в Ориндже компанию по производству такой краски, которая позже получила торговое название Undark (его можно перевести как «растемнить»).

Когда США вступили в войну, это стало золотой жилой. US Radium Corporation быстро стала крупнейшим поставщиком светящихся часов и приборов для армии. По всей Америке и Канаде около 4000 человек получили работу на производивших такие изделия предприятиях. На фабрике в одном только Ориндже одномоментно трудились 300 девушек. Параллельно другие компании открыли фабрики по выпуску приборов с радиевой «подсветкой», в частности, в Оттаве (штат Иллинойс) и Уотербери (Коннектикут). К концу войны США выпустили более 4 миллионов светящихся часов для военных. Также в ход шли компасы, прицелы, элементы приборных досок самолетов и так далее.

Девушки замешивали радиевую краску в небольших емкостях прямо на рабочих местах из предоставленных им ингредиентов: радиевого порошка, сульфида цинка, гуммиарабика (натуральной камеди) и воды. Затем тонкими кисточками из верблюжьей шерсти наносили светящийся состав на крошечные цифры и стрелки - некоторые циферблаты были всего 3,5 сантиметра в диаметре. За смену каждой работнице нужно было расписать 250 циферблатов, платили по полтора цента за штуку.

Проблема была в том, что кисточки быстро теряли форму. Поэтому начальство научило девушек технике «облизнуть-окунуть-рисовать» - после каждых нескольких мазков они заостряли кончик кисти губами, чтобы наносить тонкую линию.

«Нашим первым вопросом было: эта штука не навредит нам? Само собой, вы не захотите засовывать в рот что-то вредное. Но мистер Савой (менеджер) сказал, что это не опасно и нам нечего бояться», - вспоминала позже Мэй Кабберли, инструктор, которая учила этой технике и Грейс. Та рассказывала, что у краски не было совершенно никакого вкуса и все были уверены в ее безопасности.

Если вечером планировались танцы или свидание, работницы могли надевать на смену свои лучшие платья, потому что те потом светились в темноте. От радиевой пыли все сияли, как феи, их даже называли «призрачными девушками». Грейс Фрайер однажды высморкалась после работы, и носовой платок засветился зеленым. Некоторые девушки наносили чудо-краску на лицо, зубы или ногти, чтобы, например, удивить кавалеров своими сияющими в темноте улыбками.

Двойные стандарты

При этом руководство US Radium Corporation вело себя совсем по-другому. Владельцы и ученые компании, хорошо знакомые с реальными опасностями радиоактивности, принимали меры предосторожности, чтобы себя защитить. Химики на заводе работали в свинцовых фартуках, масках и использовали щипцы при обращении с радием. Они знали, что ключевой ингредиент Undark испускает излучение в миллионы раз интенсивнее урана.

К тому времени уже существовала научная литература об опасностях радия. US Radium Corporation даже распространяла брошюры для медиков с описанием потенциального вреда этого вещества. В одной из исследовательских работ компании был целый раздел под названием «Опасности радия - вредные эффекты». Для тех, кто пользовался часами или другими приборами, подкрашенными радием, это не несло вреда из-за незначительного количества вещества. А вот для тех, кто каждый день работал с радием без защиты, дышал его пылью и проглатывал его раствор, - совсем другое дело.

Но девушкам в цехах об этом не говорили ни слова. Им объясняли, что радий добавит румянец их щечкам, а проглатывание состава с целебным ингредиентом и вовсе пойдет только на пользу. Работницы были для руководства лишь расходным материалом: владельцы компании, имевшие контракты в Минобороны, были уверены, что, даже если что-то случится, они легко уладят все возможные проблемы: что могли сделать обычные бедные девушки против их больших денег и солидных связей?

Тем временем война закончилась, но открылся «гражданский» рынок, так как светящиеся предметы стали очень популярны. Радиевую краску теперь использовали не только на приборах, но и на выключателях, кнопках, лючках замков, рыболовных приманках и даже на распятиях.

Доктор Сохоцки знал об опасности своей краски, но продолжал производство (хотя начиная с 1921 года его сместили с должности директора, и он не влиял на решения). Впрочем, судьба не оставила его безнаказанным - но об этом позже. А девушки-работницы годами даже не подозревали, что каждый день мазками кисти многие из них подписывают себе приговор. Не подозревали, пока не начался кошмар.

От зубной боли к гниющей плоти

В 1922 году у Грейс Фрайер, которая уже два года как ушла с фабрики US Radium Corporation и теперь работала кассиром в банке, начались странные проблемы с зубами. Они расшатывались и выпадали без всякой причины. Челюсть распухла и воспалилась, причиняя мучительную боль. Врач сделал рентген и обнаружил нечто ужасающее: ее челюстная кость была вся в мелких дырах, словно изъеденная молью ткань.

Но Грейс была не одна. Примерно в то же время по всему Оринджу стоматологи стали замечать похожие проблемы с зубами и признаки разрушения челюсти у многих молодых пациенток. Одним из первых тревогу забил дантист из Нью-Йорка доктор Теодор Блюм. Позже, в 1924 году, он введет в оборот термин «радиевая челюсть».

Первой умерла бывшая коллега Грейс Амелия (Молли) Маджиа. Все началось с сильной боли, которая переходила от зуба к зубу. Стоматологи их удаляли, но лунки не заживали, на их месте появлялись кровоточащие и гноящиеся язвы. Они постоянно сочились и ужасно пахли. Потом начались боли в конечностях, из-за которых девушка не могла ходить.

К маю 1922 года Молли потеряла большинство зубов, а таинственная инфекция распространилась дальше. Ее нижняя челюсть, нёбо и даже части ушей превратились в один большой абсцесс. Когда стоматолог Джозеф Кнеф на очередном приеме осторожно прикоснулся к ее челюсти, она просто раскрошилась у него в руках. В итоге он извлек челюстную кость, просто «засунув пальцы в рот и вытащив». Через несколько дней женщине пришлось удалить всю нижнюю челюсть.

Молли буквально разваливалась на части. 12 сентября 1922 года болезнь проела одну из ее яремных вен (находятся на шее и отводят кровь от головы к сердцу). Рот наполнился кровью, которую медсестра не смогла остановить. В свидетельстве о смерти 24-летней девушки почему-то указали сифилис - и позже компания использовала это против нее.

За следующий год серьезно заболели 50 работниц завода, еще 12 - умерли. Одна за другой коллеги Молли следовали за ней в могилу.

Воздействие радия на тело

Чтобы понять, что происходило, нужно знать, как радий ведет себя в организме. Когда девушки облизывали кисточки с краской, радиоактивные частицы попадали в кровь и начинали путешествие по телу. Радий химически схож с кальцием (входит в ту же группу щелочноземельных металлов), поэтому организм воспринимает его как строительный материал для костей и отправляет прямиком в скелет. Но вместо укрепления костей он начинает разрушать их изнутри, превращая в подобие сот. Каждую секунду атомы радия распадаются, выпуская смертоносные альфа-частицы, которые буквально выжигают костную ткань, создавая в ней микроскопические дыры.

При этом, получив большую дозировку радия, кости буквально начинали светиться. Некоторые девушки догадывались о проблемах, случайно увидев себя в зеркале посреди ночи: там отражалась призрачная фигура, излучающая неестественное свечение.

Радий атаковал девушек по всему телу. У одной челюсть съело до «жалкого обрубка». Ноги укорачивались и ломались без всякой причины. Развивались огромные саркомы - раковые опухоли костей, которые могли вырасти где угодно, от челюсти до ног. Одна работница, Ирен Ла Порт, умерла от массивной опухоли в тазу - размером «больше двух футбольных мячей». У Грейс Фрайер начались проблемы с позвоночником.

Радий также разрушал костный мозг, вызывая тяжелую анемию (прекращалась выработка кровяных телец), лейкемию и другие поражения крови. Художницы по циферблатам сталкивались с катарактой, проблемами с менструацией и бесплодием. Лишь позже медики поняли, что все это были проявления радиационной болезни.

А самое страшное - радий невозможно было вывести из тела. Позже даже сама Мария Кюри, узнав о судьбе «радиевых девушек», с горечью констатировала: «Я не вижу для них надежды <…>, нет абсолютно никаких средств уничтожить это вещество, когда оно попадает в человеческий организм».

Сокрытие и ложь

По просьбе чиновника из Департамента здравоохранения Оринджа Лига потребителей в Нью-Джерси начала расследовать подозрительные смерти четырех сотрудниц радиевой фабрики между 1922 и 1924 годами. Официально причинами указывались сифилис, отравление фосфором и язвы полости рта. Руководство организации привлекло экспертов по статистике и Элис Гамильтон, специалистку по вопросам здоровья работников из Гарвардского университета, чтобы изучить проблему.

US Radium Corporation отрицала любую связь с болезнями работниц почти два года. Врачи и стоматологи долгое время шли навстречу платившей им могущественной компании и скрывали данные. Но когда слухи начали вредить бизнесу, в марте 1924 года президент корпорации Артур Рёдер заказал частное исследование. Он нанял супругов Сесила и Кэтрин Дринкер из Гарвардской школы общественного здравоохранения для изучения условий на своих заводах.

Дринкеры обследовали предприятия US Radium Corporation и протестировали сотрудников. У большинства обнаружились необычные состояния крови. Главный химик компании доктор Эдвин Леман, который привык работать с радием голыми руками, страдал от язв на коже, а вскоре умер от анемии. В июне 1924 года эксперты представили заключение: большая часть персонала компании, особенно художницы по циферблатам, получили потенциально смертельные дозы радиации. «Образцы пыли, собранные в рабочем помещении, <…> светились в темноте. Волосы, лица, руки, шеи, платья, нижнее белье, даже корсеты художниц светились», - говорилось в отчете. В нем были и рекомендации, какие меры необходимо принять, чтобы обезопасить работников.

Рёдер пришел в ярость и отверг все выводы. Доклад Дринкеров был немедленно похоронен, публиковать его компания запретила под угрозой суда. Более того, президент компании написал собственную версию отчета: убрал оттуда всю информацию об опасности и болезнях и полностью изменил выводы, вписав, что «каждая девушка находится в отличном состоянии здоровья». Поддельный доклад он отправил в Департамент труда Нью-Джерси.

Одновременно US Radium Corporation развернула кампанию по дискредитации пострадавших девушек. В 1925 году компания организовала медосмотр Грейс Фрайер. К ней приехали Фредерик Флинн, якобы специалист из Колумбийского университета, и его «коллега». Флинн дал заключение, что со здоровьем Грейс все «так же хорошо, как с моим собственным». Позже выяснилось, что он вообще не имел медицинской лицензии, был промышленным токсикологом и состоял на зарплате у US Radium Corporation. А его «коллега», подтвердивший диагноз, оказался вице-президентом компании. Руководство дошло до того, что обвиняло умирающих женщин в том, что они были больны сифилисом, чтобы опорочить их репутацию.

Обман вскрылся только в апреле 1925 года, когда Элис Гамильтон, которая изучала проблему для Лиги потребителей, через знакомых в этом обществе узнала о том, какая именно версия отчета Дринкеров о фабрике попала к властям Нью-Джерси. И рассказала об этом его авторам, которых знала по Гарварду. «У них есть копия вашего отчета, и в нем говорится, что каждая девушка находится в отличном состоянии. Неужели Рёдер мог пойти на подделку отчета от вашего имени?» - писала она Кэтрин Дринкер.

Получив доказательства обмана, Дринкеры проигнорировали угрозы судебного иска и опубликовали свой настоящий отчет в августе 1925-го. В том же году свое первое исследование заболевших девушек провел и опубликовал доктор Гаррисон Мартланд, главный судмедэксперт округа Эссекс. Он смог измерить уровень радиоактивности в костях работниц и в выдыхаемом ими воздухе и доказал связь между радием и симптомами (с ним работали и другие ученые). Мартланд составил и «список обреченных» - перечень всех подвергшихся облучению. Так, несмотря на попытки радиевой индустрии дискредитировать выводы ученых, им удалось установить механизм отравления и доказать вину фабрики.

Два года в поисках адвоката

В том же 1925-м Грейс Фрайер решилась подать в суд на US Radium Corporation, но понадобилось целых два года, чтобы найти адвоката, готового взяться за дело. Могущественная радиевая корпорация с ее деньгами и связями пугала юристов. К тому же существовала серьезная правовая проблема: срок исковой давности для подобных претензий к работодателям в Нью-Джерси составлял всего два года. Грейс давно уволилась с завода, и формально время для подачи иска истекло.

Но Фрайер была дочерью профсоюзного активиста и не собиралась сдаваться. Она понимала, что борется не только за себя. «Я думаю не о себе, а о сотнях девушек, для которых это может послужить примером», - говорила она.

Наконец в 1927 году молодой адвокат из Ньюарка Рэймонд Берри согласился представлять ее интересы. К иску присоединились четыре другие бывшие работницы: Эдна Хассман, Кэтрин Шауб и сестры Альбина Ларис и Куинта Макдональд. Каждая требовала 250 тысяч долларов компенсации - астрономическую по тем временам сумму.

Берри настаивал на том, что срок давности должен исчисляться не с момента увольнения, а с того времени, когда женщины узнали истинную причину своих болезней. Адвокат обвинил US Radium Corporation в намеренном сокрытии информации и дезинформации, из-за чего работницы не могли подать иск вовремя.

Дело быстро превратилось в медиасенсацию. Пресса окрестила пять женщин «радиевыми девушками». Журналист Уолтер Липпман из влиятельной тогда газеты New York World написал серию статей в их поддержку.

Тем временем медицинские эксперты продолжали собирать доказательства. Стоматолог Джозеф Кнеф вспомнил об Амелии Маджиа, которая умерла в 1922 году от якобы сифилиса. Та была сестрой истиц Ларис и Макдональд. У дантиста сохранилась челюстная кость девушки, которую он когда-то удалил. Кнеф завернул ее в пленку для зубных снимков на неделю, а затем проявил ее. Кость так засветила пленку, что был очевиден огромный уровень радиации. Это подтвердил и электроскоп (примитивный прибор, которым обнаруживали излучение в то время).

16 октября 1927 года по официальному запросу сестер и адвоката тело Амелии эксгумировали. Исследование подтвердило: ее кости были высокорадиоактивными. Девушка умерла не от сифилиса, а от радиевого отравления - той же болезни, что теперь убивала ее сестер.

Суд перед лицом смерти

К первому судебному заседанию в январе 1928 года состояние пяти «радиевых девушек» было ужасающим. Ни одна из них не могла поднять руку для принесения присяги - настолько разрушились их кости. Две женщины и вовсе были лежачими. Красавица Грейс Фрайер не могла ходить без поддержки, потеряла все зубы и носила стальной корсет, так как ее позвоночник сплющился. Остальные были не лучше. Врачи давали им не более четырех месяцев жизни.

Следующее слушание назначили на апрель, но к тому времени женщины были уже слишком больны, чтобы явиться в суд. А вот свидетели от US Radium Corporation чувствовали себя прекрасно - их адвокаты, явно чтобы затянуть рассмотрение дела, добились отсрочки, заявив, что клиенты будут «на каникулах в Европе» все лето и не смогут участвовать в процессе. Невероятно, но это было принято как «уважительная причина», и судья отложил дело до сентября.

Такое решение вызвало бурю общественного негодования. Уолтер Липпман написал гневную статью: «Это проклятая пародия на правосудие <…>. Нет никаких оправданий для такой задержки. Женщины умирают. Если когда-либо дело требовало быстрого судебного разбирательства, то это дело пяти искалеченных женщин, которые борются за несколько жалких долларов, чтобы облегчить свои последние дни на земле». В другой статье он назвал происходящее «бессердечным, несправедливым и жестоким».

Возмущение публики заставило суд все же перенести слушание на начало июня 1928 года. Но за несколько дней до этого адвокат истиц и US Radium Corporation договорились о внесудебном урегулировании при помощи «независимого медиатора» - федерального судьи Уильяма Кларка (как позже выяснилось, он был акционером корпорации). Пострадавшие женщины были вынуждены пойти на этот шаг, так как их состояние было настолько тяжелым, что уже не позволяло ждать (а тяжбы могли растянуться еще на месяцы и годы).

В итоге каждая из пяти «радиевых девушек» получила компенсацию размером всего лишь 10 000 долларов (около 188 000 в нынешних деньгах), возмещение всех медицинских и юридических расходов плюс пожизненную ежегодную пенсию в 600 долларов (11,3 тысячи сегодня).

Правда, эти пенсии US Radium Corporation выплачивала недолго. 34-летняя Куинта Макдональд умерла уже в том же, 1929 году. Грейс Фрайер и Кэтрин Шауб - в 1933-м (первой было 34, второй 30 лет). Эдна Хассман дожила до 1939 года, скончавшись в возрасте 37 лет. Дольше всех прожила Альбина Ларис - до 1946-го, умерев в 51 год.

Но, по крайней мере, об их деле узнала вся страна. И женщины стали примером для других девушек с подобных заводов, которые решили бороться за свои права.

Битва в Иллинойсе

В Оттаве, штат Иллинойс, работницы завода Radium Dial, аналогичного фабрике в Ориндже, с ужасом читали газетные сводки о суде в Нью-Джерси. «На заводе проходили собрания, которые граничили с бунтами», - вспоминала сотрудница Кэтрин Вулф. «Холод страха был настолько гнетущим, что мы едва могли работать».

Но Radium Dial взял пример с US Radium Corporation и отрицал ответственность. Хотя медтесты доказывали радиевое отравление, компания лгала о результатах и даже разместила рекламу в местной газете: «Если бы у нас были основания полагать, что условия работы угрожают здоровью сотрудников, мы бы немедленно прекратили работу». Когда работницы начали умирать, представители фирмы крали их радиоактивные кости во время вскрытий.

Кэтрин (к тому времени замужняя Донахью, мать двоих детей) и другие пострадавшие решили судиться. В 1935 году они проиграли первый иск из-за истекшего срока давности. Против них были даже местные жители: в разгар Великой депрессии и безработицы они осуждали женщин за борьбу против одной из немногих еще действующих в регионе компаний. Но те не сдавались.

В июле 1937 года женщины наконец добились слушания в Промышленной комиссии Иллинойса. Radium Dial к тому времени закрыла завод в Оттаве и переехала в Нью-Йорк, заявив, что прежняя компания не существует, а нынешняя не несет за нее ответственности. Но адвокат Леонард Гроссман, который принял дело за два дня до слушания и работал бесплатно, смог повернуть дело в пользу пострадавших.

Состояние Кэтрин катастрофически ухудшалось: она потеряла половину веса, у нее выпадали куски челюсти, и она почти не могла есть. Как когда-то Молли Маджиа, она потеряла зубы и постоянно держала у рта платок, впитывавший сочащийся гной. В 1938 году у нее на бедре развилась раковая опухоль размером с грейпфрут. Во время процесса истощенная Донахью (она весила 32 кг) услышала от врача, что не выживет, и потеряла сознание. Слушание продолжили у нее дома.

Весной 1938 года Промышленная комиссия вынесла решение в пользу женщин. Но Radium Dial подала многочисленные апелляции, дошедшие до Верховного суда США. Кэтрин дожила лишь до того, чтобы узнать об отклонении первой апелляции. Она умерла 27 июля 1938 года - на следующий день после подачи очередного протеста компании.

23 октября 1939 года Верховный суд отказался рассматривать новую апелляцию Radium Dial, окончательно закрепив победу работниц. Правда, она дала им немного - некоторые получили все те же 10 000 долларов, некоторые и вовсе ничего.

Ненапрасная гибель

Борьба «радиевых девушек» навсегда изменила американское трудовое право. Их случаи стали одними из первых, когда компанию признали ответственной за здоровье сотрудников. До этого работодатели практически не несли ответственности за профессиональные заболевания, развившиеся в результате труда на предприятии.

Дела в Нью-Джерси и Иллинойсе создали правовой прецедент - установили право работников подавать в суд на корпорации за ущерб от трудовых злоупотреблений (ранее такие иски почти не имели шансов - считалось, что работник сам отвечает за свою безопасность). Началась череда реформ в области трудового права.

В 1949 году Конгресс США принял закон, сделавший все профзаболевания компенсируемыми и продливший сроки исков по таким делам. Был введен принцип, что работник мог получить компенсацию, даже если болезнь проявилась через годы после увольнения.

Дела «радиевых девушек» привели к установлению основ стандартов промышленной безопасности и показали важность независимых медцинских проверок условий труда. Компании обязали предупреждать работников о профессиональных рисках.

Данные, полученные при изучении трагедии, стали базой для норм радиационной безопасности. Измерения, проведенные в 1933-м на 27 бывших художницах по циферблатам, помогли в 1941 году установить допустимые дозы облучения для работников.

Ужасная вынужденная жертва «радиевых девушек», по крайней мере, не была напрасной - она спасла тысячи людей от подобной участи в будущем.

Треск над могилами

Сам радий разные компании продолжали использовать для покраски циферблатов до конца 1960-х годов, но уже с соблюдением строгих мер безопасности. Художницы больше не облизывали кисточки и получали защитное снаряжение. К 1970 году было подсчитано, что в обращении находилось более 10 млн часов с циферблатами, подсвеченными радием. После введения новых стандартов на таких производствах не было ни одного случая радиевого отравления, что явно доказало: гибель девушек в 1920-1930-х годах можно было легко предотвратить.

За их смерти никто не был осужден, но ирония судьбы не пощадила инициатора производства роковой краски. Доктор Сабин фон Сохоцки, создатель Undark, умер в ноябре 1928 года от апластической анемии. Радиевое отравление в его организме случайно обнаружил доктор Мартланд в 1925 году, когда готовил тесты для женщин, подавших в суд. Сохоцки долго отрицал, что болен, но радий действовал по-разному: у женщин он разрушал костную ткань, а у него - костный мозг (так же, как ранее у его химика Лемана). Сохоцки стал 16-й известной жертвой собственной прибыльной идеи.

Точное число жертв среди работниц неизвестно до сих пор: никто их не считал. Из 4000 сотрудников, нанятых на радиевые фабрики в США и Канаде, возможно, сотни или тысячи пострадали и умерли от последствий отравления. Известны в основном лишь те, кто дошел до судов (например, автор книги по этой теме называет 17 человек), а многие другие потерпевшие так и остались безымянными. Некоторые умирали десятилетиями позже - последние скончались в 1950−60-х годах.

Даже похороненные «радиевые девушки» продолжают «светиться» до сих пор: радиоактивный элемент по-прежнему остается в их костях. В 1987 году The New York Times писала, что если поднести счетчик Гейгера к могилам тех, кто подвергся самому сильному облучению, то стрелка прибора дрогнет. Период полураспада радия - 1600 лет, а значит, ничего не изменится еще долго. И сегодня, спустя век после первых смертей, и завтра счетчик над могилами девушек будет выдавать тот самый треск.