Домашний труд — одна из самых недооцененных и невидимых для экономики активностей. Хотя по объему времени его часто приравнивают ко «второй работе», он остается вне официальной статистики и без денежной оценки. За этим скрывается еще одна проблема — неравное распределение нагрузки. Бóльшая часть этой бесплатной работы ложится на женщин, что влечет за собой ряд проблем, пишет экономистка Катерина Борнукова в исследовании BEROC.
«Вторая работа», которую не замечает экономика
Миллионы людей каждый день делают уборку в доме, готовят пищу или ухаживают за своими детьми. Но эта деятельность никак не оплачивается и не учитывается в экономике, потому что делается это для себя и своей семьи. Но если бы эту же деятельность выполняли наемные сотрудники — например, няня или клинер, — их труд имел бы цену, они получали бы за это зарплату. Кроме того, их деятельность официально вносила бы вклад в экономику, то есть в ВВП.
Сколько «стоит» домашняя работа, которую практически каждый взрослый выполняет ежедневно? В Беларуси никто таких расчетов не проводил. Но есть два способа, которыми пользуются иностранные исследователи, пытаясь оценить такой труд. Например, можно посчитать, сколько стоила бы работа, если бы ее выполняли наемные работники. Если бы маму в декрете заменила команда, скажем, из няни на полную ставку, клинера раз в неделю и повара через день. Второй способ — это подсчет упущенного дохода. Возьмем, к примеру, инженера, которая ушла на три года ухаживать за ребенком. То, сколько она заработала бы за это время на своей работе, — это и есть альтернативная стоимость ее труда. Такие подсчеты проводились в странах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Для первого из указанных выше методов стоимость неоплачиваемого домашнего труда составляет около 15% ВВП в среднем по этим государствам. Для второго — около 27%. То есть от шестой части до более чем четверти экономики остается в тени.
«Силком запихиваем половину населения в менее квалифицированный труд»
Но вопрос не столько в том, что домашний труд никак не учитывается в экономике. Дело в том, что его незаметность порождает ряд других проблем. Аналитик со ссылкой на исследование Белстата 2014 года указывает, что беларусские женщины в среднем в день тратили в два раза больше времени на ведение домашнего хозяйства, чем мужчины. В первом случае на это уходило 4,5 часа, а во втором — чуть более двух. Тогда как беларусы больше времени уделяли формальной работе — шесть часов против примерно четырех у беларусок.
Более свежих данных о том, как мы тратим время, нет. Белстат завершил проводить новое исследование в марте 2025 года — его результаты пока не опубликованы.
«Проблему неравного внимания и отношения общества к неоплачиваемому домашнему труду можно наглядно продемонстрировать на примере семьи с жестким разделением ролей: муж работает, а жена обеспечивает быт. В случае распада семьи мужчина сохраняет источник дохода, у него за все это время накопился опыт, стаж, пенсионные отчисления. А опыт домашней работы женщины нигде не
ценится, дохода у нее нет, трудового стажа — тоже, как и социальной защищенности, потому что она не платила страховые отчисления», — пишет академический советник
BEROC.
Традиционное разделение ролей в семье возникло в эпоху физически тяжелого труда и высокой рождаемости — женщины занимались домом и детьми, мужчины работали на земле. Но сегодня причины такого разделения исчезли (хотя культурные установки остались). В Беларуси это особенно заметно: по статистике женщины работают так же активно, как мужчины, — 84,4% против 84,6%.
Но так как культурные установки сохранились, на женщин легла двойная нагрузка: они должны ходить на работу, а потом еще заниматься большой частью домашнего труда. Это создает проблемы — высокая нагрузка мешает женщинам полностью реализовать себя на рынке труда. Ведь работодатели часто не рассматривают их как равных конкурентов мужчинам. Получается замкнутый круг: у беларусок меньше карьерных перспектив и больше неоплаченного труда.
Автор подчеркивает, что вопрос перекосов в домашнем труде — это речь не только о правах женщин. Во-первых, мужчины тоже сталкиваются с последствиями неравного распределения ролей. Их участие в заботе о доме и детях часто воспринимается как отклонение от нормы, что приводит к стигматизации отцовства. Во-вторых, существующие перекосы ведут к потере потенциала для всей экономики, особенно в условиях стареющего населения и нехватки рабочей силы. «Общество в целом от этого теряет, потому что мы, по сути, силком запихиваем половину населения в менее квалифицированный труд», — указывает экономистка.
Уход от сложившихся традиций, которые негативно сказываются на экономике, аналитик видит в упрощении совмещения родительских обязанностей с рынком труда (и для женщин, и для мужчин). Это включает такую политику, как предоставление отцовских отпусков, чтобы они тоже могли себя почувствовать вовлеченными в этот процесс. Здесь же стоит вопрос создания детских садов, которые бы помогли женщинам возвращаться на рынок труда чуть быстрее, чем через три года после рождения ребенка, если им этого хочется. Это все делается, но процесс идет довольно медленно.
«А судя по риторике функционеров о традиционных ролях, семейных ценностях и призывах больше рожать, есть риск, что он может еще больше замедлиться. Пока это не работает — все же есть рациональная реальность, которая нам говорит, что женщины в современной экономике столь же продуктивны, как мужчины. Поэтому культура должна постепенно под эту реальность подстроиться», — указывает Катерина Борнукова.
