Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. Умер беларусский актер и режиссер Максим Сохарь. Ему было 44 года
  2. В Беларусь пытались ввезти рекордную контрабанду взрывчатки. Вот что узнало «Зеркало» о водителе
  3. Темпы российского продвижения в Украине неуклонно снижаются с ноября 2024 года. В ISW назвали причину
  4. Торговые войны, падение цен на нефть — каких курсов ждать в апреле: прогноз по валютам
  5. Чиновники рассказали, какие товары могут подорожать в ближайшее время. Поясняем, с чем это связано
  6. «Мне отказано в назначении». Женщина проработала 30 лет, но осталась без трудовой пенсии — почему так произошло
  7. Кочанова возмутилась жертвой прав ради политики, но не вспомнила о репрессиях в Беларуси
  8. Хоккейное «Динамо-Минск» сотворило главную сенсацию в своей истории. Рассказываем, что произошло
  9. У культового американского музыканта, получившего Нобелевскую премию, нашли беларусские корни
  10. «Наша Ніва»: Муж беларусской журналистки за границей не единственный, кто имеет паспорт прикрытия
  11. «Ждем, когда появится». Бывший муж Анжелики Мельниковой рассказал, где сейчас он и дети и знает ли о местонахождении спикерки КС
  12. Первого убитого закопали в землю еще живым. Рассказываем о крупнейшей беларусской банде
  13. Погибший в Брестском районе при взрыве боеприпаса подросток совершил одну из самых распространенных ошибок. Что именно произошло
  14. По госТВ рассказали, как задержали экс-калиновца Максима Ралько. Похоже, он сам вернулся в Беларусь
Чытаць па-беларуску

опубликовано: 
обновлено: 
/

Уже пятый год в Беларуси проходят массовые репрессии. Несогласных с действующей властью продолжают жестко задерживать, избивать, пытать в СИЗО и колониях. В ответ на такие новости у многих возникает желание наказать силовиков так же, а то и жестче, чем по закону. Но что говорят сами пострадавшие от пыток? Хотят ли заставить своих палачей страдать, как и они, или готовы руководствоваться законом? Об этом беларусов спросили в рамках исследования «Как воспринимают справедливость люди, пережившие пытки и жестокое обращение» правозащитного центра «Вясна» и Международного комитета по расследованию пыток в Беларуси.

Мужчина показывает следы от побоев, которые ему нанесли сотрудники силовых структур Беларуси, во время митинга против насилия и фальсификации результатов президентских выборов, в Солигорске, 14 августа 2020 года

Сбор информации происходил в два этапа. Социологи провели глубинные интервью с 12 респондентами, пережившими пытки со стороны силовиков. А затем опросили 580 человек с помощью анкетирования. Возраст большей части опрошенных — 31−40 лет, многие из них пережили пытки в 2020 году.

Пострадавшие от насилия, опрошенные исследователями, воспринимают виновных в нем двояко. С одной стороны, это собирательный образ, от режима в целом до рядовых силовиков и членов участковых комиссий, с другой — 82% возлагают ответственность персонально на Александра Лукашенко. При этом 77% считают, что он и должен отвечать.

80% называют виновной в насилии действующую власть, 88% респондентов считают, что все ее представители должны нести за это ответственность. На условном третьем месте — беларуские суды, на четвертом — генералы и силовики. На пятом месте у респондентов оказались прокуратура и следственный комитет. За ними идут сотрудники ИВС/СИЗО/ИК/ИУОТ, затем — все, кто фальсифицировал выборы, и рядовые силовики.

— Обращает на себя внимание высокое место судов в иерархии виновных в насилии, — отмечают авторы исследования. — Претензии к судебной системе, которая должна быть гарантом верховенства права, оказываются гораздо более весомыми, чем требования ответственности к тем, кто непосредственно совершал насилие. Кажется, это очень важно: требования справедливости имеют системный характер с акцентом на законность.

Во время протестов 2020 года. Фото: TUT.BY

Пострадавшие считают важным наказать не только власти, которые сделали возможными пытки, но и конкретных людей, которые их осуществляли.

— Здесь мы видим ситуацию, которая возвращает в фокус внимания законность, — отмечают авторы. — По полученной нами информации, подавляющее большинство респондентов, то есть людей, подвергшихся насилию и (или) жестокому обращению, говорят, что никакого общего обвинения быть не может.

Большая часть респондентов (84%) уверены, что уровень вины каждого человека должен решать суд. И обязательно в индивидуальном порядке. Многие из них также отметили свои предложения, какого наказания они хотят для силовиков (в этом пункте опроса можно было указать несколько вариантов ответа).

Чаще всего люди выбирали пункт о люстрации — за запрет виновным в насилии заниматься определенными видами деятельности и (или) занимать определенные должности выступили 56% опрошенных.

На втором месте — лишение свободы (вплоть до пожизненного), с этим согласны 47% респондентов. Еще 29% считают, что у тех, кто осуществлял и способствовал пыткам, нужно отобрать имущество.

Примечательно, что за физическое наказание (в том числе смертную казнь) выступили только 9%. При этом согласных на наиболее гуманный вариант (просто признать виновными без сурового наказания) оказалось больше — 16% опрошенных.

— Мне сложно представить, как это [пережитые пытки] можно компенсировать. Сложно. Могут деньгами — хорошо. Могут покаянием — хорошо. Не просто покаянием, чтобы поплакаться один раз и все. А чтобы человек действительно что-то сделал для общества, — приводят авторы исследования цитату одного из респондентов.

Кто именно должен решать, насколько виновны конкретные люди? На этот вопрос у опрошенных нашлось два варианта ответа. Или уже сейчас организовывать Международный трибунал (за это выступили 46% респондентов), или ждать смены власти в Беларуси и потом самим устраивать открытые суды (с этим согласны 34%). Другие варианты, такие как суды универсальной юрисдикции, практически не рассматриваются.